Представляем вас статью из американского журнала War on the Rocks, посвященного началу противостояния Китая и Японии.
Стратегический контекст: одна гора, два тигра
Первая японо-китайская война явилась результатом многолетних трений между японской империей Мэйдзи и китайской империей Цин. В 1874 году японская военно-морская экспедиция на Тайвань вызвала резкую реакцию китайских чиновников и стала толчком к гонке вооружений между двумя державами. Об этом сообщает Latvia Today.
И Япония, и Китай усилили свои армии и флоты, покупая иностранные технологии и суда для укрепления своей мощи. Цин наращивал силы, ориентируясь на «сильные корабли и мощные пушки», что стало ключевым аспектом их стратегий. В начале 1890-х годов обе страны были готовыми к войне. Когда политический кризис в Корее вызвал их вмешательство, действия переросли в открытое противостояние.
Основной задачей Императорского японского флота стало высадка на континент. Для этого требовалось установить контроль над морем, что требовало победы над Северным флотом империи Цин. Хотя содержание книг, таких как «Влияние морской мощи на историю» Альфреда Тейера Махана, было переведено на японский язык только в 1896 году, принципы флотских сражений уже стали известны японским офицерам. К концу лета 1894 года вооруженные силы развернули свои флоты в Желтом море.
На побережье Кореи флотов встретились в борьбе за региональную гегемонию. Сравнение могущества обоих флотов стало затруднительным, особенно учитывая каждую из их сильных сторон.
Хотя многие международные наблюдатели считали китайскую сторону фаворитом, действительность была сложнее. На протяжении нескольких лет чиновники династии Цин отвлекали средства от военно-морского флота, тогда как японское правительство поддерживало устойчивый рост своей армии и флота.
Северный флот, Северный флот — не подведёт?
Китайский флот, построенный 1882–1887 годах, насчитывал два броненосца — «Динъюань» и «Чжэньюань», которые превосходили японские корабли по размеру и вооружению. Японский флот, тем не менее, состоял из более современных судов с высококачественной артиллерией. Как именно сразятся два флота — один старый и мощный, другой молодой и быстрый — было никем не предсказано. Сражение являлось единственным способом выяснить, кто был лучшим в этой продолжительной гонке вооружений.
Командующий китайским флотом Дин Ручан расположил свои силы, а японская эскадра под командованием вице-адмирала Ито Сукеюки сформировала кильватерную колонну. Приближаясь к китайским силам, Ито разделил свою эскадру на две части для атаки слабейших китайских кораблей и фланга.
Однако к моменту начала сражения китайские броненосцы, расположенные в центре линии, с трудом брали на себя удары более маневренных японцев. Неверное командование усугубило ситуацию для Дина, и японцы уничтожили четыре китайских судна, а некоторые сбежали. В итоге, с наступлением ночи, остатки китайского флота вернулись в гавань, понеся тяжелые повреждения и уничтожив свои броненосцы.
Несмотря на оптимизм китайских чиновников, это поражение означало, что Северный флот в следующий раз не сможет сыграть свою роль. В феврале 1895 года японская армия полностью уничтожила остатки флота в Вэйхайвэе. Это поражение стало решающим для японо-китайского противостояния, как в оперативном, так и в стратегическом плане.
Поворотный момент войны
В следующие месяцы японские войска использовали достигнутые преимущества. Победа на Ялу открыла возможности для нападения на континентальный Китай. Китайские переговорщики, отправленные в Симоносеки для заключения мира, столкнулись с унизительными условиями. Ли Хунчжан, возглавлявший делегацию, остался недовольным, но подписал Симоносекский договор, по которому Китай потерял Тайвань и признал независимость Кореи.
Даже в смягченном виде потеря Тайваня и растущее японское влияние в Корее означали значительное расширение Японии. Японская победа в русско-японской войне (1904-1905) следовала по схожему сценарию. Битва на Ялу, ставшая катализатором, продемонстрировала провал модернизации Китая, и вскоре появилось разочарование, которое предшествовало Синьхайской революции в 1911 году.
Культура важнее калибра пушек
Новости о сражении вызвали шок и недоумение у журналистов и экспертов. Успех Японии, несмотря на все предположения о ее отсталости по сравнению с Китаем, стал результатом глубоких проблем внутри китайского общества — коррупцией и фаворитизмом.
Налицо была неэффективность, которая накладывала отпечаток на победу или поражение. За несколько месяцев до войны китайские власти не смогли должным образом подготовить флот. Во время сражения также было отмечено наличие некачественных боеприпасов.
Обсуждая поражение, многие связывали его с культурными аспектами, рассматривая их как основное препятствие для модернизации. Это стало основным акцентом многих историков, которые указывали на несовместимость китайской культуры с современными технологиями. Эта риторика была привычной для социального дарвинизма конца XIX века.
Битва на Ялу оставила глубокий след и стала уроком для будущих поколений. Провал Северного флота стал символом не только стратегического, но и культурного упадка Китая, отражая недочеты во власти и отсутствии институциональных изменений.
Уроки (или их отсутствие) из чужих войн
Наблюдатели за границей отметили, что поражение Китая подтвердило их предпочтения в отношении сильных флотов, но дазначившаяся проблема оценки и понимания уроков оставалась актуальной. Подобные разрывы между ожиданиями и реальностью повторялись в будущем, став примерами того, как на самом деле не извлекались уроки из предыдущих конфликтов.
Разрыв между тем, что большинство американцев знают о Первой китайско-японской войне и ее последствиях, действительно поразителен. Ревизионизм Пекина на основе этого конфликта продолжает формировать политику в современном мире и вопросы, связанные с Тайване, а также с отношениями между Китаем и Японией.
Таким образом, битва на Ялу — это не просто исторический факт, а актуальное полотно, на котором сияют современная политика и международные отношения.
