В ближайшие 25 лет численность детей в Латвии сократится почти в полтора раза — с 292 до 200 тысяч — такой неутешительный демографический прогноз сделали на состоявшемся во вторник заседании парламентской Комиссии по образованию, науке и культуре. Что же в этих условиях произойдет со школами страны?
Куда пропадают первоклассники
Зане Варпиня, ассоциированный профессор Стокгольмской школы экономики в Риге, обозначила «факты о латвийских жителях», которые известны практически всем: с 1990 года идет уменьшение численности населения, ожидания на будущее — негативны.
Старение жителей, увеличение среднего возраста, увеличивающаяся демографическая нагрузка, низкая рождаемость — все это приводит к региональным различиям, когда в сельской местности господствует депопуляция, а в окрестностях Риги наблюдается прирост.
Соответственно, все это сказывается и на количестве школьников. Начиная с 1–го класса. Если в 1998 году порог учебного заведения впервые перешагнули 33,8 тысячи детей, то в 2017 году был зафиксирован пока что минимум, в 19,2 тысячи. Разница происходит из времени рождения первоклашек — последний год социализма, или разгар экономического кризиса.
Что же касается последних нескольких лет, то имела место слабенькая тенденция к росту. Например, в 2023 году насчитали 22 тысячи первоклассников. Тут, как говорят — слава Украине!
Если же провести тенденцию на чуть более отдаленное будущее, то в 2031 году Латвия получит всего около 13 тысяч детей, которые родились в 2024 году.
— Драматично, других слов не подберешь, — резюмировала эксперт.
Езжайте в Резекне!
Тем самым, подчеркнула профессор Варпиня, «падение числа школьников продолжится, школьная реформа еще долго не сможет рассматриваться как законченная». В Латвии остается «риск дорогой и неэффективной образовательной системы».
Впрочем, эксперт полагает, что «демографическая ситуация не только вызов, но также возможность».
По мнению госпожи Варпини, «семьи вернутся в Латвию из–за образования детей». В стране нужно поддерживать «предложение высшего образования, чтобы удержать и привлечь молодежь обратно в Латвию».
Да уж, дома, как известно, и стены помогают. Но, с другой стороны, если некая семья из ЛР несколько лет назад эмигрировала, скажем, в Швецию, то логичней для нее было бы все–таки отправить свое чадо в местный вуз, а не в Стокгольмскую высшую школу в Риге. Тем паче, что благодаря всевозможным европрограммам ныне поступить в университет Западной Европы латвийский выпускник с хорошим средним баллом вполне способен, нужно только досдать английские тесты.
Естественно, что в среднесрочной перспективе все это приведет к сокращению численности национальных вузов. Вот, к примеру, только что РТУ распорядился закрыть свой филиал в Даугавпилсе. Мол, кому хочется — езжайте в Резекне!
Пока же, по словам Зане Варпини, «в высшее образование входит группа, родившаяся до финансового кризиса, здесь ожидается небольшой прирост числа обучаемых».
Бескнижное поколение
Доктор педагогических наук Даце Намсоне представила депутатам Сейма виртуального юношу по имени Томс. Симпатичный тинейджер на презентации не расстается с гаджетом, ведь он «еще дошкольником живет в цифровой среде». Потому у него именно через смартфон формируются и навыки чтения, письма и счета — и мышление, способность управлять и регулировать свое обучение.
В видении эксперта, современному поколению присущи: «перемены как постоянный признак нового времени», «необходимость все время учиться, чтобы осваивать все новые профессии», «неопределенность, неожиданные повороты, эластичность», «социализация, широкая вовлеченность».
— Сейчас любой школьник знает, что такое GPS, — привела пример госпожа Намсоне.
Поэтому и система образования в ЛР должна в ближайшие годы перестроиться с традиционных школ — на искусственный интеллект. Он будет создавать учебные страницы и планы занятий, исправлять проверочные работы, обеспечивать обратную связь, консультировать…
Многое останется и для очного обучения — педагоги будут организовывать практику учащихся в предпринимательской среде, на фермах… «У наших детей больше нет тех бабушек, к которым можно приехать и узнать, откуда берется молоко».
— Такова сегодняшняя реальность, было бы глупо ее игнорировать.
Что ж — это весьма напоминает уже имевшиеся в 1920–е годы попытки создания советской педагогикой «единой трудовой школы», или «политехнизации» образования в 1960–е годы.
Характерно, что эксперт назвала в качестве мест для посещения нашими школьниками лесопилки. Увлекательная перспектива для молодых латвийцев…
Папа у Васи силен в математике
Вызовом для оцифрованной системы образования ЛР, полагает доктор Намсоне, может стать разрыв между учителями и учениками во владении цифровыми технологиями. То есть условный Томс оказывается более продвинутым пользователем, чем его учительница, которой скоро 60.
Обучение в Латвии зачастую является «теоретическим», «иллюзорным», «неумелым». То есть рассчитанным более на победы в олимпиадах и высокие экзаменационные отметки, нежели годные навыки. Школам были поставлены дорогие компьютерные агрегаты, но, как выяснилось, «работают — лишь некоторые» (зато, можно предположить, кое–кто неплохо заработал).
Контрольные цифры свидетельствуют, что в государстве далеко не все в порядке с базовыми дисциплинами. В 2023 году в Риге были школы, где средний балл учащихся 9–х классов в ходе экзаменов по математике составил 25%. Высшей же отметкой были 95%. А абсолютный минимум знаний продемонстрировали в том году девятиклассники Елгавского края, которые по математике написали примерно на 10%. Даце Намсоне охарактеризовала это как «сегрегацию».
Потому 15 августа в новом академическом центре в ЛУ в Торнякалнсе проведут исследовательски–практическую конференцию педагогов республики, на которой опубликуют рекомендации по формированию образовательной политики. Учителя сами должны учиться, творить собственную карьеру, исследовать передовые практики и навыки…
Да только вот, по опыту вашего автора, из общения с практикующими учителями — большинство из них все же настолько заморочены всевозможной отчетностью, что на личностный рост у них элементарно не хватает времени и сил. Ну а у педагогов из школ национальных меньшинств попросту отбивает мотивацию необходимость постоянных языковых экзаменов.
Только что поговорил с профессиональным филологом, работающей в одной из школ центра Риги. И вот — она увольняется по собственному желанию, чтобы во время очередной проверки «на язык» не лишиться драгоценной «аплиецибы». Ведь без нее потом вообще никуда не устроиться…
