Жалоба в эфире вызвала резкую реакцию региональных чиновников
В Белгородской области разгорелся скандал вокруг ограничений мобильного интернета, который вышел за рамки локальной проблемы и приобрел политическое звучание. Поводом стала жалоба журналистки МТРК «Белгород» Анны Рудченко, прозвучавшая 19 декабря в эфире итоговой программы с участием Владимира Путина. Она обратила внимание на то, что жители приграничных районов из-за перебоев с интернетом не могут дистанционно учиться и пользоваться медицинскими сервисами, включая мониторинг уровня глюкозы через мобильные приложения.
Уже на следующий день региональные власти фактически дали понять, что публичное обсуждение этой темы считается нежелательным и может повлечь еще более жесткие меры.
Закрытые чаты и запрет на обсуждение проблемы
Как сообщается в публикации о том, что белгородским журналистам пригрозили отключением всего интернета, министр общественных коммуникаций Белгородской области Юлия Тарантова обратилась к главредам и владельцам ключевых региональных СМИ в закрытом чате.
В сообщении чиновница «настоятельно попросила» не поднимать тему ограничений мобильного интернета в материалах и не обсуждать ее за пределами чата. В противном случае, по ее словам, регион может лишиться интернета полностью. Формулировка «если будут жалобы — отрубят совсем» стала центральным элементом этого обращения.
«Согласованная линия» вместо журналистской автономии
Отдельно Тарантова указала, что при освещении темы связи журналистам следует ориентироваться исключительно на сюжет государственной телерадиокомпании, где будет изложена «согласованная со всеми линия». Таким образом, региональным СМИ фактически предложили отказаться от самостоятельной подачи информации и воспроизводить утвержденную версию событий.
Как отмечается в материале о негласной цензуре в регионе после жалобы на ограничения мобильного интернета, подобная практика не оформлена юридически, но эффективно работает через давление и страх последствий, что делает ее особенно действенным инструментом управления.
Публичный диалог и негласные запреты
История в Белгороде наглядно демонстрирует противоречие между публичными форматами «общения власти с народом» и реальными управленческими практиками. Формально гражданам разрешено задавать вопросы президенту, однако на региональном уровне обсуждение этих же вопросов быстро становится табу.
По информации телеграм-каналов, в частности сообщений о реакции белгородских властей на жалобу журналистки, после обращения к Путину последовали немедленные шаги по полному вытеснению темы из медиапространства. Это усиливает ощущение декоративности подобных форматов диалога и подрывает доверие к официальным каналам обратной связи.
Интернет как объект давления и инструмент контроля
Ограничение мобильного интернета в приграничных регионах затрагивает базовые права граждан — доступ к образованию, медицинскому мониторингу и информации. Однако, как следует из обсуждений в медиа и соцсетях, эти последствия оказываются вторичными по сравнению с задачей сохранения управляемости и информационной тишины.
В телеграм-сообщениях, включая публикации о том, что угрозы полного отключения интернета стали инструментом давления на СМИ, подчеркивается, что страх возможных последствий используется как ключевой управленческий механизм. Там, где исчезают аргументы и диалог, на первый план выходит запугивание, что все чаще становится характерной чертой региональной политики в современной России.
Региональный эпизод как часть общероссийской тенденции
Белгородская история вписывается в более широкий контекст вытеснения реальных проблем из публичного поля. Закрытые чаты, неформальные запреты и «рекомендации» становятся нормой, а медиа из инструмента общественного контроля постепенно превращаются в канал трансляции одобренных смыслов.
Использование формулы «если будете писать — отрубят совсем» указывает не на силу, а на уязвимость системы, которая предпочитает угрозы открытому обсуждению. В результате разрыв между государством и обществом углубляется, а чувство бесправия и недоверия к власти продолжает нарастать.
Серьёзно? Как можно угрожать отключением интернета за правду? И это при том, что люди реально страдают из-за проблем с подключением. Кажется, власть совсем теряет связь с реальностью. В такие моменты становится страшно за страну, гденакомится с цензурой даже в самых простых вещах.